В 1931 году отец женился на моей будущей  матери, Платоновой Антонине Устиновне. После смерти моей матери (1933) я находился на попечении бабушки, Анны Андреевны. В 1935 году отец женился вторично  на учительнице сельской школы  Костомаровой Доре Филипповне, от которой родилось двое детей: Виктор (1936 г.) и Анна(1937 г.).

В 1940 г., накануне войны, мы жили в совхозе, в 1,5 км от с. Шульгино, оттуда отца и призвали в армию в июле 1941 г. Мы жили в двухкомнатной отдельной квартире с печным отоплением. Для отопления отец заготавливал уголь, небольшие сарайчики были для каждой квартиры. Но в 1941 году никаких заготовок не было, и с наступлением холодов  возникла проблема – чем топить? Рядом с совхозом проходила узкоколейная железная дорога из Шульгино в сахарный завод (10 км) для перевозки сахарной свеклы, и в совхозе рядом с ж/д была открытая ограждённая площадка с каменным углём. Вторым вариантом топлива была кострика (семена сахарной свеклы). Деревянное помещение склада с кострикой было недалеко от нашего дома.

После ухода в армию отец прислал два-три письма (фронтовые треугольники), а потом письма перестали  приходить. Больше года писем не было, решили, что он погиб, но похоронки тоже не было. И лишь в начале 1943 г. пришло письмо  от него, он был в действующей армии. Как выяснилось позже, его часть попала в окружение, потом они соединились с партизанами где-то в Брянских лесах, и целый год он воевал вместе с партизанами, пока действующая армия не освободила те места. Войну закончил в Германии и в конце 1945 г. был демобилизован. Прибыл в Шульгино, жил в доме бабушки.

В мае 1945 года пришла похоронка на друга отца Гордеева Ивана (не родственник, просто однофамилец). Его жена Анна Антоновна осталась одинокой вдовой, детей у неё не было. Когда отец вернулся с фронта, то он часто навещал её, а потом они решили пожениться, ведь отцу не было ещё и сорока лет. Я Анну Антоновну знал ещё до этого, т.к. во время войны она иногда заходила к бабушке и они обменивались о близких и родных, находившихся на фронте. После женитьбы Анна Антоновна поселилась в нашем доме. От этого брака на свет появился четвёртый ребёнок отца, Николай (1949 г.р.)

После войны отец пытался восстановить членство в партии, но ему сказали: найдёшь партбилет – восстановим. Он дважды ездил в те места, где попали в окружение и по приказанию зарыли партбилеты, разыскивал однополчан, соратников по партизанской борьбе, обращался в архив Министерства Обороны, но так и ничего не добился. Конкретные лица, которые могли подтвердить факты по делу, или погибли, или пропали без вести. Да сразу после войны никто серьезно этим не занимался, больше занимались шпионами и изменниками Родины, а к ним  относили всех, кто попадал в плен, хоть и ненадолго.  После войны отец работал мелким служащим в различных сельских конторах, типа «Заготскот», «Сельпо» и т.п.

В конце 60-х годов, после переезда семьи сестры Любы в Новокуйбышевск, переезда туда же бабушки и смерти жены Анны Антоновны, в Шульгино не осталось никого  из  родных, и по приглашению Любы отец уехал в  Новокуйбышевск. Там его познакомили с одинокой женщиной примерно отцовского возраста, некой Зоей Ивановной, которую хорошо знали сёстры Лида  и  Люба. Зоя Ивановна имела двухкомнатную квартиру в Пензе. Через некоторое время отец переехал жить к Зое Ивановне, но, по-моему, официально они брак не регистрировали. Два одиноких пожилых человека прожили вместе более пятнадцати лет в мире и согласии, и отошли в мир иной с разницей в один год, сначала отец, а затем Зоя Ивановна."